Философия культуры в России

Аналогичным образом участвовала в этом всемирно-историческом ходе “умопросвячения” и Россия. Татищев настаивал на древности письма у “славянов”. Свои обстоятельные соображения на этот счет он заключал следующим доказательством: “Наипаче же закон или уложение древнее руское довольно древность письма в Русии удостоверяет”. Речь в данном случае идет о “Русской правде” — выдающемся памятнике отечественной правовой мысли раннекиевской эпохи. Стало быть, и в России обнаруживается тесная связь между древностью письма и появлением письменного закона. Вместе с тем закон для Татищева — не просто выражение чисто политических реалий, а предпосылка, основное условие развития культуры, становления цивилизации. Будучи западником по убеждению, русский мыслитель, естественно, ориентировался на движение России по европейскому пути, и этим определялось осмысление им последующего процесса “всемирного умопросвячения”.

Второй этап в истории человечества, как было сказано, связан с пришествием Христа. Дохристианский мир погрязал в “мерзости” языческого кумирослужения. Учение Христа принесло с собой не только “душевное спасение, царство небесное и вечные блага”, благодаря ему “все науки стали возрастать и умножаться, идолопоклонство же и суеверие исчезать”. Однако и здесь не обошлось без “мерзкого зловерия” и злоключений, в чем главным образом повинна церковь. Так, говоря о западной церкви, Татищев с возмущением писал о преследованиях “высокого ума и науки людей”, а также сожжениях “многих древних и полезных” книг. Все это создало “в просвячении ума препятствия” и привело к тому, что “едва не повсюду науки, нужные человеку, погибли”. “Оное время, — заключал русский мыслитель, — ученые время мрачное именуют”.

К наибольшим бедам, проистекавшим от церкви, он относил политическое властолюбие, присущее не только “римским архиепископам”, но и “некоторым нашим митрополитам и патриархам”, которые “от гордости и властолюбия противобожного” возомнили, “якобы духовная власть выше государственной”. Впрочем, все это Татищев находил в “предсказаниях” самого Христа, и потому “тиснение книг” он рассматривал как средство полного преодоления негативного воздействия церкви на развитие “всемирного умопросвячения”. Апология книгопечатания относится к лучшим страницам сочинений Татищева. И в этом случае он вдохновлялся идеей об одновременном, соравном приобщении России и Запада к вершинам человеческого разума. Тиснение книг, отмечал он, было обретено “лишь в 15-м столетии”. У нас оно появилось при “Иоанне Первом и Великом” — Иване IV Грозном. Следовательно, “мы не вельми пред протчими в том укоснели”. Изобретение книгопечатания открывает широкий простор для совершенствования разума. Татищев самым решительным образом опровергал мнения противников “умопросвячения”, доказывавших, что “чим народ простяе, тем покорнее и к правлению способнее, а от бунтов и сметений безопаснее”. Подобные рассуждения, на его взгляд, исходят как раз от невежд и глупцов, не познавших пользу наук. Между тем именно науки, созидая благо, устраняют почву для всяких бунтов. Пример тому — Европа: там науки процветают, но “бунты неизвестны”. И наоборот, “турецкий народ пред всеми в науках оскудевает, но в бунтах преизобилует”. Схожим образом обстоит дело в России, где “никогда никаких бунтов от благоразумных людей начинания не имел” и “редко какой шляхтич в такую мерзость вмешался”; если же в России и случались бунты, то виновниками их были “более подлость, яко Болотников и Боловня холопи, Заруцкой и Разин казаки, а потом стрельцы и чернь, все из самой подлости и невежества”. Другими словами, несмотря ни на какие внешние, политические “изъяны”, просвещение, культура придают целесообразный характер общественно-историческому процессу, умножают богатство и славу государства.

Нетрудно заметить, что культурология Татищева непросто выражала ориентацию на западный идеал — ее отличительной чертой было именно “выпрямление” культурно-исторического процесса, выделение в нем той общечеловеческой мечты, которая уравнивает народы и нации. В схеме Татищева нет противопоставления культур, все культуры для него едины по своей сущности и различаются лишь уровнем развития. Если Запад достиг более высокой культуры, это не свидетельствует о каком-то особом превосходстве его народов, а лишь указывает на более раннее приобщение их к наукам и философии.

Другие публикации:

Покровский собор «на рву»
Покровский собор на Красной площади в Москве, часто называют по одному из его приделов, собором Василия Блаженного. Покровский собор был воздвигнут как памятник очень важной для России победы над Казанским ханством. Его создателями были ...

Расцвет древнерусской культуры в ХI – начале ХIII вв
К XII в. византийские новшества, привнесенные на славянскую почву в связи с крещением, оказались органично включены в развитие национальной культуры, составив с ней неразрывное единство. Цивилизационное влияние последнего осколка античног ...

Летописание и литература Древней Руси
Главный источник наших знаний о древней Руси - средневековые летописи. В архивах, библиотеках и музеях их насчитывается несколько сотен, но по существу это одна книга, которую писали сотни авторов, начав свой труд в IX веке и окончив его ...